Болеть изнутри — это очень про нее. Она не подписывает коллективных писем. Не появляется на митингах. И не критикует кровавый режим по каждому поводу в своих социальных сетях. В ее инстаграме (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) и фейсбуке (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) красивые селфи, фотки с друзьями и городские виды любимой Одессы, куда она продолжает ездить каждый год как домой, называя Москву дорогим и комфортным пятизвездочный отелем. Но что делать, если твои друзья с совместных фотографий оказываются под домашним арестом, а с твоим домом воюет пятизвездочный отель, в котором ты много лет живешь? Оксана не выдерживает и стреляет-таки сразу две сигареты у официанта. Мы выходим на улицу. «Я ничего не делаю напоказ. В моих соцсетях если и появляется реакция на события, то только потому, что не появиться уже не может. Когда случилась беда с Серебренниковым, я об этом написала. Когда случилась беда с журналистом Голуновым, которому наркотики подкинули, я об этом написала. Можете называть это политическим жестом, можете называть это сердечной болью еврейской мамочки. Но чем отличается гражданская позиция от сердечной боли? Ничем. Я не умею спорить. А политика — это не моя область. Поэтому, если меня, например, позовут сниматься в Крым, я кричать и спорить ни с кем не буду. Я просто не буду работать в этом проекте. Я не буду устраивать из этого акцию.
