Сообщение Леся Михайловна » Вс янв 28, 2024 6:43 pm
чужая история
В первые минуты я не поняла, что происходит. Я ждала другого человека. Немного волновалась, пыталась всячески пойти навстречу, по возможности деликатно. Ну, мол, необязательно ко мне подниматься на четвертый этаж, давайте внизу у меня в кафе встретимся.
Имея ввиду: ты не поднимешься, тебе будет страшно тяжело, давай я к тебе спущусь.
Она не заметила моего предложения. Мне показалось - не захотела замечать. Она просто ворвалась ко мне, ничуть не запыхавшись, и я её не узнала: молодая, красивая, яркая, синеглазая, лохматая, с ямочками на щеках.
А ведь её многие похоронили год назад. Да все похоронили: врачи, психоаналитики, только её муж верил. А трое их детей просто не знали - да они маленькие совсем. И сейчас не знают.
Давайте я по порядку расскажу. Несколько лет назад мне в личку написал парень - дескать, я в Берлине, хотел бы пригласить вас на ужин, у нас такие-то и такие-то общие друзья. Ну да, всё в порядке. Пошли. У меня вообще эти свидания вслепую удачно выходят процентов на 80 - в итоге мы начинаем дружить. А из оставшихся 20 процентов выходит шапито. Ну и ладно. Численный перевес понятно куда. Принюхавшись, я спросила - чего в Берлине-то держит. Жена. Сильно запущенный в России рак, привезли сюда спасать. Насколько я понимаю - всё продав.
Жена в клинике, он при ней. Вечерами выходит в город. Вот решил мне написать. Хорошо, что написал. У меня появился друг, хороший друг. Когда началась война и в нашем доме оказалась свободная квартира, туда сразу же переехал уехавший из Киева с женой другой мой друг и коллега Лёня Канфер, у него тоже был рак. Через 9 месяцев он умер. Но вот в тот единственный день, когда надо было срочно приводить квартиру в порядок, на помощь пришёл именно он, Виталий, чья жена Оля в этот момент лежала в раковой клинике в Берлине.
Виталий часто у меня бывал, и однажды он смог привести Олю. Мне было неловко. Рядом со мной сидела совершенно измученная женщина, которой было больно, и которую явно мутило. Ей было не до нас. А вчера она пришла сама - огонь, ямочки, тёмно-каштановая копна волос, коралловые ногти, дивная фигурка.
Я знаю, что у неё под дико стильным спортивным костюмом - из тех, в каких тут ходят на качественные вечеринки, незаметный шик. Она немного рассказывает про это, улыбаясь: мол, мне для плавания нужен специальный купальник, я затыкаю дыру в лёгких, а если плохо заткнуть, то я сразу тону (хохочет), но я приспособилась плавать, лёжа на доске. Далеко заплываю!
Я разговаривала с человеком, который был ТАМ несколько раз. Который перестал общаться со своим психотерапевтом и всеми врачами, которые советовали ей принять неизбежное и попрощаться с детьми.
Нет, она не выздоровела. Это, видимо, не очень возможно, но к ней вернулась жизнь.
Мне было неловко за ней записывать. Пыталась запомнить и впитать, что она говорила. Конечно, она видит жизнь другими глазами. И старается каждый миг, каждый день разглядеть чудо. И у нее получается. А еще она видит неяркий свет вокруг нас. Нет-нет, она не вдарилась вот в это вот всё, она аккуратно это сообщает, не настаивает. И тут я увидела свет вокруг неё.
Была, говорит, домохозяйкой при муже. Мало чем интересовалась, а сейчас другое, да. Скажи, говорю, что ТАМ? Ты же там была несколько раз. Что там за коридоры и свет в конце тоннеля.
- Нет, этого нет. Там просто любовь. И туда, в эту любовь, очень тянет. Там хорошо.
- И у Путина тоже там будет любовь?
- У него тоже. Всё чёрное он оставит здесь. И уйдёт в любовь.
- Там бог?
- Бог - это мы. Мне так показалось после всего этого.
Она не ударилась в религию. Она не ударилась к экзорцизм или как там это всё называется. Она как мы, только была за границей нашей жизни пару раз, туда-сюда. И в любую секунду готова туда вернуться.
- Я раньше боялась. А теперь не боюсь. И я очень остро начала всё чувствовать. Знаешь, когда у меня умер дедушка, мне было очень жаль, но я не чувствовала. А в последние годы, когда вокруг меня умирали девушки, с которыми я вместе лечилась, я начала чувствовать чужую боль всё сильнее и сильнее. Это того стоит. Это надо чувствовать.
Не так уж и часто я вижу абсолютно счастливых людей. Благодарных за каждый миг жизни. И в любой момент готовых её покинуть. И чувствующих чужую боль. Потому что боль - признак жизни. Если ты не чувствуешь чужую боль, ты сам не очень-то и жив. А жизнь - главное чудо.
Я почему-то думаю, что всё будет хорошо. А еще я знаю героя, который положил к ногам любимой женщины всё, что было, его зовут Виталий.
Но какая же она красивая. Представьте мартовский морской бриз в теплой стране, когда солнце уже есть, море еще холодное, нет летней толкучки, вы стоите на берегу с бокалом белого, щуритесь, смотрите на море и солнце, и морские брызги попадают немного в ваш бокал и - внезапно, чуть-чуть - в глаза. Вот такая красивая.
carpe diem